Дин Кунц - Звереныш [= Вестник смерти]

Через некоторое время Лео встал, придерживая голову руками, и начал массировать виски.

– Нам нужно выбираться отсюда, – сказал Хьюланн. – За нами скоро пошлют. Нам нельзя терять ни минуты. К тому же наш единственный источник обогрева очень скоро выйдет из строя, если мы будем включать его на полную мощность. Нам нужно найти место, где укрыться и восстановить силы.

– Где?

– Выше в горах. Нет смысла спускаться вниз. Мы не знаем, есть ли там что-нибудь вообще. А наверху – дорога. Если мы выйдем на дорогу, следуя по дорожным ограничителям, то обязательно рано или поздно выйдем к какому-нибудь зданию.

Лео с сомнением покачал головой:

– Это очень высоко?

– Не очень, – солгал Хьюланн.

– Но я замерз. И устал. А еще я очень хочу есть.

– Мы используем обогреватель, – сказал Хьюланн. – И сейчас немного поедим, перед дорогой. Тебе нужно как-нибудь справиться со слабостью. Мы должны спешить. Скоро пошлют Охотника.

– Охотника?

– Один из наших. Но не такой, как я. Он охотится.

Когда Лео заметил в глазах Хьюланна неподдельный ужас, он прекратил всякие пререкания. Наверное, существуют два вида наоли. С одними люди сражались – с такими, как Хьюланн. Хьюланн такой дружелюбный. А другие – охотятся. Может, это и объясняет, почему началась война.

Но Хьюланн дал ему понять, что есть только один Охотник – или всего несколько. Тогда вообще непонятно, зачем эта война. Все это оставалось сплошной загадкой.

Хьюланн вытащил что-то напоминающее по составу пшеничный хлеб – хотя, подумал Лео, вкус несколько отличался, и в худшую сторону. Он не сказал этого вслух. Хьюланн гордился качеством продуктов, которые ему удалось раздобыть, и считал их некоторыми из немногих наольских деликатесов. В любом случае спорить с этим означало унизить его.

Они также съели несколько рыбьих яиц, залитых кисло-сладким гелем. Это, отметил Лео, было действительно чем-то особенным. Он бы съел и больше, но Хьюланн указал на опасность того, что на переваривание пищи расходуется много тепла, и таким образом он потеряет тепло, необходимое для того, чтобы не умереть от холода. Поэтому было бы мудро использовать тепло более рационально.

После того как они закончили трапезу и по возможности согрелись, Хьюланн закрыл мешок и швырнул его в окно. Тот скатился по капоту и повис на скале. Затем наоли вылез сам, очутившись в снежном вихре, и вытянул Лео через разбитое окно. Они сползли на землю, Хьюланн подхватил сумку. Он поручил Лео нести обогреватель, не обращая внимания на протесты мальчика по поводу того, что наоли был абсолютно голым. Хьюланн пообещал, что будет периодически приближаться к Лео, чтобы ловить волны тепла.

Они направились вверх по склону горы. Несмотря на то что был уже день, видимость улучшилась не намного. Они могли различать только расстояние в пределах тридцати шагов. Облака висели низко-низко и грозили остаться в таком положении надолго. Но Хьюланн был доволен. По крайней мере, из-за темноты и сплошной стены из белых хлопьев Лео не сможет увидеть, как далеко от них вершина горы…

– Я пойду впереди и буду прокладывать дорогу, – сказал он Лео. – Держись ближе ко мне, шаг в шаг. Ползи, где я ползу, шагай, когда я встану. Договорились?

– Я могу выполнять приказы, – заявил мальчик высокомерно.

Хьюланн засмеялся, хлопнул Лео по плечу, повернулся и сделал первый шаг на пути к вершине…

…и одновременно с этим услышал первое слово тревоги по Фазисной системе.

Баналог напрягся всем телом, сидя на стуле, когда услышал, как в Фазисной системе прозвучали первые слова тревоги. Сладкий наркотик полностью прекратил свое действие еще час назад, но Баналог решил ждать по возможности дольше, перед тем как объявят тревогу и на поиски Хьюланна и мальчика выйдет Охотник. Сначала он подумал, что эта тревога касается не Хьюланна. Она исходила от женщины по имени Фиала, археолога и весьма известного в технических кругах современного эссеиста. Но когда он убедился, после первых же слов сообщения, что Хьюланн и ее связал и заткнул рот кляпом, он не мог больше ждать. Он присоединил свой голос к ее голосу.

Спустя всего несколько мгновений после их сообщения в офисе появились наоли и отвязали его от стула, вытащили кляп. Один из военных офицеров, которого звали Зенолан, был очень большой, на фут выше Баналога, настоящий супер-ящер с головой вполовину больше обычной. Он выхватил пустую иглу со следами наркотика из рук другого наоли.

– Сладкий наркотик? – спросил он Баналога, хотя это и так было ясно.

– Да.

– Когда?

– Вчера вечером, – солгал Баналог.

– Зачем он приходил сюда?

– Он приходил обследоваться. Зенолан осмотрел свисавшее с потолка оборудование в приемной офиса:

– Обследование? Ночью?

– Был еще не поздний вечер, – пояснил Баналог. – А пришел он вечером потому, что забыл о назначенной встрече. Или он так сказал. Я часами пытался связаться с ним, чтобы напомнить. Но он не желал этого даже тогда. Пытался найти отговорки. Но я не принимал ни одну из них.

Врач посмотрел на Зенолана, пытаясь определить, какой эффект произвел на военного этот рассказ. Казалось, великан поверил.

– Продолжайте, – велел он.

– Затем он пришел сюда и попытался обвести машину вокруг пальца. Что конечно же невозможно.

– Конечно.

– Когда я раскрыл его секрет, – что он прячет мальчика, – он применил силу, ударил меня головой об пол, после чего я потерял сознание, не успев войти в контакт с системой.

– Вы уверены, что это произошло не раньше? Баналог пришел в замешательство:

– Если бы это случилось раньше, наркотик уже Давно бы прекратил свое действие и я бы вышел на контакт с Фазисной системой.

– Вот об этом я и говорю. – Вы полагаете…

– Нет. – Зенолан мотнул огромной головой. – Забудьте об этом. Я просто не в себе.

Баналог фыркнул. Он знал, что лучше не переигрывать, изображая себя разгневанным. Преувеличенная ярость могла возбудить в них подозрение, будто он пытается что-то скрыть. Когда врач обдумывал свой следующий шаг, на столе зазвонил телефон. Интересно, подумал он, о чем же это частное сообщение, которое нельзя передать по Фазисной системе. Он взял трубку и услышал:

– Вы придете ко мне через десять минут, – произнес вкрадчивый, холодный голос. – Мне нужно полное изложение вашей истории.

Это был Охотник Доканил.

Охотник Релемар вышел из цистерны в тысячу галлонов на территорию сталелитейного завода в городе, который когда-то назывался Атланта. Он вступил в контакт с Фазисной системой и проинформировал военное командование, которое руководило его действиями (и, естественно, любого, имеющего выход к зоне Атланты и системе Четвертой Дивизии), что выполнил задание. Затем он прервал контакт.

Он даже не оглянулся, чтобы посмотреть на то, что когда-то было Сарой Ларами.

Охотник засунул когтистые руки в карманы шинели и направился через двор к воротам.

В воздухе чувствовался легкий морозец, а он не мог ходить без одежды, как другие наоли. Он был Охотником. Он был другим.

Где-то в это время…

Фиала закончила подготовку необходимых документов, чтобы подать прошение на должность директора археологической бригады. Это назначение первой должна была получить она, а не Хьюланн. А теперь не существовало больше никаких препятствий. Она не может не получить это место. Хьюланн и без ее помощи дал трещину. Сейчас она просто наслаждалась тем, что все произошло именно так.

Дэвид наслаждался рассветом из окна в кабине водителя в передней части мощного экспресса "Голубая стрела", в то время как поезд несся по двухмильному скату по направлению к равнине, где так легко набрать скорость. Это был самый красивый рассвет, когда-либо виденный им. Когда восхитительное зрелище закончилось и день вступил в свои права над миром, он решил немного вздремнуть в спальном вагоне.

Тело мертвого патрульного, погибшего под вездеходом Хьюланна, было накачено сладким наркотиком, завернуто в пурпурный саван, а затем сожжено…

Края воронки, где вели свою работу конверсирующие биоснаряды возле Великих Озер, продолжали расползаться, шипя и извергая сверкающий зеленый свет…

"Внимание!"

Сообщение обрушилось на Хьюланна с тяжестью огромного молота. Ощущение не было физическим. Оно ошарашило его сознание и чувства. Наоли замер, продолжая принимать поступающие сигналы тревоги до тех пор, пока их не заменили официальные распоряжения и инструкции, следовать которым он не собирался. Толку от этого было бы мало или не было бы совсем.

– Что случилось? – спросил мальчик.

– Обнаружили, что меня нет, а также узнали почему.

– Как?

– Они нашли того травматолога, которого я связал, заткнув кляпом рот, и женщину, у которой я угнал вездеход.

– Но откуда тебе все это известно?

– Фазисная система.

Лео с недоумением посмотрел на Хьюланна и сморщился так, что его рот и глаза, казалось, сошлись к кончику носа.